Тэлли протянула Перису руки, и он помог ей встать. Ониисполнили нечто вроде короткого неуклюжего вальса и, заливисто хохоча, помоглидруг другу остановиться.

— Куртку не забудь, Худышка, — напомнил Перис.

Тэлли взяла у него куртку, надела и закрепила стропы.

— Будет просто кошмарно, правда? — спросила Тэлли.

Перис нервно кивнул.

— Что-нибудь есть от наших друзей с другогоберега? — почти шепотом осведомилась Тэлли.

— Ни звука. Как испарились.

Тэлли нахмурилась. Визит Кроя состоялся месяц назад, и с техпор новодымники не показывались. Молчание выглядело зловеще — если только,конечно, уродцы не задумали какое-то новое испытание. Как бы то ни было, Тэллине терпелось отправиться на поиски старых знакомых, и она собиралась сделатьэто, как только удастся избавиться от идиотского браслета.

— Фаусто удалось расщелкать скайборд?

Перис только пожал плечами, рассеянно глядя, как нааэрокаток, смеясь и хохоча, подтягиваются все новые «кримы» и принимаютсялавировать между маленькими юркими машинками, старательно полирующими лед.

Тэлли заметила у Периса на лбу флэш-татуировку в виде третьегоглаза, моргающего в такт с сердцебиением, и заглянула в его прекрасные глаза —карие, нежные, бездонные. Перис, на ее взгляд, стал серьезнее, чем был месяцназад, — да и все «кримы» посерьезнели, однако теперь Тэлли не замечала,чтобы он менялся с каждым днем. Тем, кто не принял лекарство, приходилосьнамного труднее, чем Тэлли и Зейну, которые, можно сказать, наполовинуисцелились. Остальные возбуждались на какое-то время, но удержатьпросветленность им было нелегко.

Что ж, пролом послужит для них встряской.

— Ладно, Шнобель. Давай покатаемся.

Тэлли оттолкнулась и покатила, набирая скорость, вдольнаружного края катка. Она посмотрела вниз через подтаявшее окошечко во льду.

Магнитные подъемники, поддерживавшие каток в воздухе, быливидны очень хорошо. Они были расположены на расстоянии нескольких метров другот друга, от них исходили морозильные «лучи». Далеко внизу зеленел широкий овалстадиона. Сквозь лед он казался немного кривым и слишком далеким, словно сквозьдымку красотомыслия. На стадионе загорались огни. Через сорок пять минут долженбыл начаться футбольный матч. Перед его началом, как только зрители рассядутсяпо трибунам, как всегда, будет фейерверк. В лучших традициях Нью-Красотауна.

Небо над головой было ясным и голубым — ни облачка. Тольконесколько воздушных шаров болтались на привязи около шпилей самых высокихбальных башен. В поднятом состоянии аэрокаток считался самым высокимсооружением в городе. Тэлли видела весь город как на ладони.

Она догнала Зейна на повороте.

— Как тебе показалось, все в форме?

— Большинство психует.

Зейн изящно развернулся и поехал спиной вперед. На конькахон катался так же легко, как дышал. Его мышцы, укрепленные операцией, былилишены чрезмерной лени и робости, в отличие от большинства красавцев. Он могспокойно стоять на руках, мог за несколько секунд вскарабкаться по стене досвоего окна в особняке Пульхера, мог обогнать монорельсовый поезд, доставлявшийстариков из пригородов в центральную больницу. Он никогда не потел и умелзадерживать дыхание на две минуты.

Глядя на то, как Зейн проделывает все эти штуки, Тэлливспоминала о рейнджерах, спасших ее от пожара во время путешествия в Дым. Зейнбыл таким же, как они: быстрым и сильным, только без извращенной нечеловечностичрезвычайников. Тэлли и сама могла похвастать неплохой формой, но у Зейна послепринятия лекарства быстрота и ловкость еще и возросли. Ей нравилось скользитьпо льду вместе с ним, выписывать круги около остальных «кримов», а поройпревращаться в средоточие изящества посреди пестрого водоворота друзей исверкающих коньков.

— Есть что-то из Нового Дыма? — спросил Зейн едваслышно на фоне свиста лезвий коньков.

— Перис говорит, ничего.

Зейн выругался и сделал резкий разворот, осыпав какого-топарня (не «крима»), медленно ковылявшего вдоль края катка, фонтаном ледяныхкристалликов.

Тэлли снова нагнала Зейна.

— Терпение, Зейн. У нас все получится.

— Мне надоело терпеть, Тэлли.

Он посмотрел вниз сквозь прозрачный лед. Стадион бурлил,зрители рассаживались на трибунах, предвкушая матч между командами городов,вышедшими в плей-офф.

— Сколько еще ждать?

— Все начнется с минуты на минуту, — ответилаТэлли.

Только она это сказала, как внизу вспыхнул фейерверк, иаэрокаток превратился в палитру, расцвеченную красными и синими сполохами. Вследующую секунду льдина катка содрогнулась от докатившейся взрывной волны, итолпа конькобежцев восторженно ахнула.

— Пора, — проговорил Зейн с усмешкой.

Его раздражение как рукой сняло.

Тэлли сжала его руку и отпустила. Он укатился прочь иостановился в самой середине аэрокатка — в точке, наиболее удаленной отмагнитных подъемников. Тэлли подняла руку. Остальные «кримы» окружили ееплотной толпой.

— Фляжки, — тихо проговорила она и услышала, какпо компании прошелестели шепотки.

Блеснули на солнце металлические фляжки, раздался тихийскрип отвинчиваемых крышек. Сердце Тэлли забилось чаще, все чувства обострилисьот волнения. Спиральные флэш-татуировки на лицах всех собравшихся вертелисьбыстро-быстро.

Тэлли заметила, как Зейн, набирая скорость, мчится по краюкатка.

Послышалось бульканье. На лед выливалась неразбавленнаяводка и чистый спирт. Тэлли показалось, что она услышала треск — тихую жалобульда, точка замерзания которого под действием алкоголя понизилась.

Даже в прежние времена Зейн всегда мечтал вытворитьчто-нибудь подобное. Порой, когда «кримы» оккупировали аэрокаток, он выливал налед шампанское. Но лекарство сделало его серьезным. Прежде чем осуществитьсегодняшнюю каверзу, он даже поставил эксперимент: наполнил разные отделенияемкости для приготовления льда смесью воды с водкой в разных пропорциях ипоставил емкость в морозильную камеру. Водяной кубик замерз нормально, аостальные — тем хуже, чем больше в них было водки. То отделение, в которое быланалита чистая водка, осталось абсолютно жидким.

Тэлли устремила взгляд на спиртовое пятно, медленнорасползающееся по льду под коньками. Она видела, как тают следы, прочерченныелезвиями, отметины от падений. Стадион представал перед ней все более четким, инаконец Тэлли могла разглядеть мельчайшие детали поднимающихся вверх плюмажейзеленых и желтых снопов фейерверка. Когда до ее слуха донесся громогласныйвзрыв, прозвучал еще один зловещий треск. Фейерверк набирал силу, близился ккульминации…